– Привет, Ванечка! – обращаюсь я к мальчику, полулежащему в инвалидной коляске, который вместе с мамой встречает меня в прихожей. Блуждающий взгляд ребенка на секунду останавливается на мне.
– Извините, но он не слышит и не видит Вас, – эти слова как приговор. – Ванечка, уже шесть лет в коме…
Ванечкина беда
19 июля 2010 года. Семья Барабан отдыхала на даче под Воскресенском, когда Ваня пожаловался матери на боль в горле. Осмотрев мальчика, Аня не увидела покраснения или воспаления. Тем временем у ребенка поднялась температура.
– Сначала сделала укол, но он не помог, – вспоминает Аня тот день. – В полдень у сына началась инспираторная одышка. Вызванный фельдшер скорой помощи не смогла определить диагноз и посоветовала отправиться в приемный покой больницы. Пожилой врач, осмотревший Ваню, поставил диагноз «ларингоспазм и ОРВИ» и прописал уколы и ингаляции.
Но, ни инъекции, ни ингаляции не помогали мальчику. С каждым часом ему становилось все хуже: он то залезал на подоконник и пытался вдохнуть в себя как можно больше воздуха из открытого окна, то ложился на пол. В 23.00 ребенок лег на пол и начал терять сознание.
– Прибежавшая на мой крик врач срочно распорядилась нести сына на рентген горла. Первый снимок не получился. Когда начали делать второй, Ваня перестал дышать…
В реанимации мальчика смогли спасти, но он впал в кому… Поскольку в местной больнице помочь было уже нельзя, Ане предложили срочно перевезти сына в Москву.
– Всю ночь я звонила по разным службам. В конце концов, вызвали платный реанимобиль, на котором нас с Ваней в девять утра доставили в Измайловскую детскую городскую клиническую больницу, – продолжает женщина свой невеселый рассказ. – Врач, который осмотрел ребенка, сказал, что у него случился эпиглоттит — достаточно редкое воспаление надгортанника и окружающей его клетчатки, которое может привести к нарушению дыхания.
Если бы врачи в Воскресенске вовремя спохватились сделать рентген, они бы поняли это и предприняли правильные меры….
В реанимации этого медицинского учреждения мальчик провел два долгих месяца, а затем его перевели в Научно-практическом центре медицинской помощи детям с пороками развития черепно-лицевой области и врождёнными заболеваниями нервной системы что в Солнцево.
– Специалисты центра смогли восстановить дыхание, глотательный и болевой рефлексы, открыли мальчику глаза. Но, 88% мозга Ванечки было поражено.
Только зимой Ваня и его мама вернулись домой. К сожалению, как бывает довольно часто, муж Анны не смог вынести это жизненное испытание. Через четыре месяца он ушел из семьи. Помогает Ане в воспитании младшей дочки — пятилетней Танюшки и в уходе за Ванечкой ее мама.
– Бывший муж платит алименты, – вздыхает жительница Гольянова. – Но чтобы добиться этих денег, пришлось доказывать ему их необходимость. Однажды собрала все чеки и показала, сколько тратится в месяц на самые необходимые средства по уходу за сыном: вышло более 13 тысяч рублей.
Разговорившись с Анной, не преминула спросить: «О чем мечтает сама женщина?». Она ответила: «О швейной машинке. Мне нравится шить, но своей машинки дома нет. Приходится вручную подшивать простынки, детские вещички. Сами понимаете, услуги ателье нынче недешевые…».
Мы мечтаем о многом: о клевом мобильнике, поездке заграницу или о шикарной квартире… А эта женщина мечтает о простой швейной машинке… И даже не для того, чтобы заниматься любимым делом, а чтобы просто сэкономить средства на предметы по уходу за парализованным сыном.
Татьяна Косицына
http://vost.vao-mos.info/
[poll id=»27″]
