«Главная Ставка» продолжает цикл интервью в честь 70-летия отечественного хоккея. Этот номер журнала посвящён старту чемпионата мира, турнира, который трижды выигрывал герой сегодняшнего выпуска – Валерий Каменский. Но его самое главное достижение – вхождение в «Тройной золотой клуб». Элитное сообщество хоккеистов, которым покорились три главные вершины мирового хоккея: Олимпийские игры, Кубок Стэнли и чемпионат мира. Валерий Каменский не оставил любимый вид спорта и по окончании карьеры игрока. Он занимал пост вице-президента по развитию Континентальной хоккейной лиги (КХЛ) и входит в Совет Легенд Ночной хоккейной лиги.
В эксклюзивном интервью «Главной Ставке» Валерий Каменский рассказал о своих первых шагах в хоккее, двух олимпийских медалях и жизни в Канаде.
Валерий, как начиналась Ваша хоккейная жизнь?
Я родился в маленьком подмосковном городе Воскресенске, главными достопримечательностями которого в советские времена были химкомбинат и хоккейная команда «Химик». В каждом дворе были ледовые коробки, которые мы сами заливали, и играли с утра до вечера. «Химик» выступал в Высшей лиге чемпионата Советского Союза, и все вокресенские мальчишки мечтали играть в команде мастеров. Поэтому моя хоккейная жизнь началась с обычной дворовой коробки. А как только пошёл в школу, мы с другом решили записаться в хоккейную секцию. Это был по-настоящему судьбоносный шаг.
У нас в Воскресенске всегда была очень сильная школа с выдающимися тренерами. Мне повезло заниматься под руководством Геннадия Николаевича Сырцова. Он собрал очень хороший состав, вёл нас десять лет до команды мастеров и за эти годы привил нам дух победителей. На юношеском уровне мы выигрывали сразу несколько чемпионатов Советского Союза.
Если посчитать, сколько лет отдано хоккею?
Давайте считать: в детскую школу «Химика» меня взяли в семь лет, сейчас мне 51. Значит, скоро будет юбилей: 45 лет, как я в хоккее! Провёл на льду всю сознательную жизнь…
Когда Вы дебютировали в команде мастеров?
В 1982 году, мне тогда не было и семнадцати. И первый матч – сразу с московским «Динамо».
Игра против такой великой команды была настоящим праздником для меня. Тогда думал: «Ничего более важного со мной в жизни не случалось».
«Химик» в главном дивизионе чемпионата СССР заработал репутацию «крепкого орешка». Наша команда могла дать бой любому сопернику, даже фаворитам. А дома мы практически не проигрывали, бились на полную катушку, стараясь отобрать очки прежде всего у московских команд – ЦСКА, «Динамо», «Крыльев Советов» и «Спартака».
Какие-то финты подсматривали у мастеров из московских клубов?
Естественно, когда против тебя играют звёзды сборной СССР, ты обязательно пытаешься запомнить все их движения, игровые приёмы. Потом выходишь на тренировку и стараешься повторить трюки и финты, воображая себя тем или иным игроком сборной Советского Союза. А после того как забрасываешь шайбу, вскидываешь руки, как это делал Валерий Харламов или кто-то из его партнёров по звену. У каждого из нас был свой спортивный кумир, на которого стараешься быть похожим на льду. Думаю, так было во все времена.
А сейчас, на Ваш взгляд, у молодежи есть подобные спортивные кумиры?
Хороших, даже великих игроков, которые подают пример, в России и сегодня немало. Кто-то играет в НХЛ и добивается там выдающихся успехов.
Есть замечательные игроки и в КХЛ. Поэтому я думаю, что в нынешнее время многие мальчишки хотят быть похожими на Александра Овечкина, Евгения Малкина, Илью Ковальчука, Павла Дацюка и других ребят. Это здорово, что молодёжи по-прежнему есть у кого учиться. Я думаю, это большой плюс для юных хоккеистов.
Помните, как Вас пригласили из «Химки» в ЦСКА?
Мы с моим партнёром Александром Черных сдали экзамены в институте физкультуры в Малаховке.
Однажды возвращаюсь после сдачи домой и только успеваю переступить порог, как звонит старший тренер «Химика» Владимир Филиппович Васильев.
Он очень коротко сказал: «Тебя ждут в военкомате. Поезжай».
Это было большим сюрпризом. Потому что, по существовавшим в то время правилам, когда ты учился в институте на дневном отделении, тебе давалась отсрочка от призыва в армию, пока не окончишь вуз. Но делать нечего, раз тренер сказал – надо выполнять команду. Приехал в военкомат, а там нас ждёт подполковник и объявляет, что завтра меня призывают в армию. В течение суток оформили все документы, и я поехал в Железнодорожный, на сборный пункт военкомата Московской области. Прошёл там медицинскую комиссию и был зачислен на срочную службу в ЦСКА.
Клубную форму выдали сразу же?
Перед тем как принять присягу, поехал в Ледовый дворец на Ленинградском проспекте. Меня встретил Виктор Васильевич Тихонов, Борис Петрович Михайлов и другие тренеры команды. Мы познакомились поближе. Тихонов сказал мне и нескольким другим новичкам пару напутственных слов, подчеркнув, что теперь мы – игроки легендарного армейского клуба.
«Вам придётся очень много работать, чтобы доказать право на место в составе», – сразу предупредил Виктор Васильевич.
Вас сразу поставили в тройку к Вячеславу Быкову и Андрею Хомутову?
Нет, это произошло, наверное, через два года после того, как меня взяли в ЦСКА. Начинал я с последнего, четвёртого звена, но Виктор Васильевич заметил моё старание и перевёл в новое сочетание.
Перед матчами сборных СССР и Звёзд НХЛ на Рандеву-1987 он создал новую тройку нападения, поставив меня к Быкову и Хомутову. И мы несколько лет успешно играли вместе за ЦСКА и сборную Советского Союза на чемпионатах мира, Кубке Канады, Олимпийских играх.
Чем запомнились Олимпийские игры 1988 в Калгари?
На меня они произвели ошеломляющее впечатления качеством организации, количеством спортсменов из самых разных стран и очень большой ответственностью за результат. Олимпиады проходят раз в четыре года, и напряжение было огромным. Тем более когда ты молодой спортсмен и ни разу не выступал на подобных соревнованиях, да ещё на родине хоккея – это удваивало давление. Канадцы очень хотели победить, но наша сборная не позволила им это сделать.
Как думаете, Вас уже тогда приглядели скауты из Национальной хоккейной лиги?
На самом деле, в первый раз мы «попали на карандаш» разведчиков НХЛ после Рандеву-1987.
Нашу тройку сразу поставили на драфт молодых талантов, на котором менеджеры клубов ежегодно выбирают десятки новичков. Ещё тогда с нами вели разговоры представители клубов НХЛ, хотели, чтобы мы уехали нелегально. Но такой мысли – сбежать тайком – даже не возникало. Всё хотелось сделать официально и правильно. Но отъезд в итоге получился спонтанным. В июле 1991 года я подписал контракт с клубом «Квебек Нордикс»: у нас была договорённость, что после Олимпиады 1992 года я уезжаю в Северную Америку официально.
Вмешался случай: на выставочных встречах в Швеции в сентябре я сломал ногу, и потребовалась срочная операция. «Квебек» тут же предложил и мне, и ЦСКА, чтобы процесс реабилитации я прошёл у них, в Северной Америке. Лечение затянулось на полгода, и я не успел полностью восстановиться после той травмы для участия в Олимпиаде. Но зато за эти шесть месяцев познакомился с канадским образом жизни, привык к порядкам в клубе, наладил взаимопонимание с партнёрами, подтянул английский язык. Но до сих пор обидно, что пропустил Игры в Альбервиле. Мог бы стать двукратным олимпийским чемпионом.
Долго пришлось ждать следующего шанса сыграть на Олимпиаде?
НХЛ впервые в истории отпустила своих игроков на Олимпиаду в 1998 году. Уровень хоккейного турнира был высочайший, в Нагано приехали все лучшие игроки. И сборная России прошла в финал, где уступила чехам со счётом 0:1. Представляете, для золотой медали нам не хватило одного точного броска! А соперник забросил достаточно курьёзную шайбу: защитник Свобода бросил от синей линии, снаряд попал в клюшку Андрею Коваленко и срикошетил под перекладину. Естественно, наш вратарь Миша Шталенков не ожидал такого развития событий и не смог её отбить или поймать. Но это хоккей. И второе место на Олимпийских играх тоже можно признать большим достижением, особенно в девяностые годы, когда в нашей стране спорт был в упадке.
Что можете выделить в Вашей заокеанской карьере?
Естественно, результат, который я сумел там показать. А это выигрыш Кубка Стэнли – трофея, к которому стремится каждый хоккеист в мире. Все мечтают прочитать свою фамилию, выгравированную на этом кубке.
Было приятно войти в «Тройной золотой клуб»?
Естественно, это очень престижно. За всю историю хоккея в этот клуб вступило только тридцать игроков! Особенно приятно, что среди них сразу шестеро россиян. Наверное, это именно тот результат, о котором ты мечтаешь в начале карьеры. А по её окончании понимаешь, что не зря все эти долгие годы играл в хоккей.
В финале Кубка Стэнли 1996 года Ваша команда «Колорадо Эвеландш» буквально уничтожила соперников из «Флориды Пантер» (4:0 в серии). Благодаря чему?
У нас тогда подобрался не только очень мощный состав, но и невероятно сплочённый коллектив.
Наверное, мастерства и желания победить у нас было больше, чем у остальных команд лиги. А счёт финальной серии обманчивый. Нам этот успех дался непросто, ребята пролили много пота и крови.
Кто-то играл с травмами, но терпел и через боль шёл к большой цели.
На заокеанском этапе карьеры Вам довелось выступать за пять клубов НХЛ. Как складывались у Вас отношения с генеральными менеджерами и главными тренерами команд?
В принципе, там работают профессионалы. Ты должен выходить на лёд и показывать ту игру, которую от тебя требует руководство. Если же ты не выходишь на нужный уровень – можешь попробовать себя в другой команде. Поэтому отношения будут нормальными до тех пор, пока ты показываешь хоккей, который нужен твоему клубу. И если за пределами площадки тренер и менеджер могут посидеть с тобой в баре, то на площадке, будь любезен, показывай результат, за который тебе платят деньги. А в обычной жизни мы и семьями собирались. До сих пор с некоторыми менеджерами дружим, созваниваемся. В прошлом году я ездил в Денвер на праздник в честь 20-летия первой победы «Колорадо» в Кубке Стэнли. Меня включили в список двадцати лучших игроков в истории клуба. Очень приятно, что в команде меня помнят и ценят по прошествии двух десятков лет. А ещё когда ты выходишь на лёд 50-тысячного стадиона, и переполненные трибуны встречают тебя аплодисментами – это самая большая награда. Мы же всегда играем для людей, а они ценят самоотдачу и красивый хоккей.
Почему по окончанию карьеры не пошли в тренера?
Я пробовал работать с детскими и юношескими командами. Но понял, что пока во мне нет острого желания методично заниматься тренерским ремеслом. Я вижу ошибки, могу подсказать, как их можно исправить, но не более того.
В НХЛ есть традиция: каждый победитель Кубка Стэнли имеет право на сутки привести трофей в родной город. Вы воспользовались такой возможностью?
К сожалению, когда в 1996 году мы выиграли кубок, привезти его в Россию не было никакой возможности. Американцы считали ситуацию в нашей стране криминогенной. Поэтому показать трофей родному Воскресенску и Москве мне не разрешили. И так как я готовился к сезону и организовывал детские турниры во Флориде, где у меня был дом, то и привёз кубок туда. Естественно, позвал друзей, было много гостей. Мы замечательно провели время, пили шампанское из самого кубка. Потом приз был установлен на стадионе, чтобы местные болельщики, прежде всего мальчишки, смогли с ним сфотографироваться. А в родной «Химик» я отправил только фотографии.
Насколько мы помним, у Вас ни один сезон не обходился без травм. Это о чём говорит – о высокой степени риска, которым Вы себя подвергали во время матчей, или о том, что соперники намеренно атаковали Вас?
На самом деле, очень немногие игроки НХЛ обходятся без травм. За сезон там иногда приходится проводить под сто игр. Ну а конкретно у меня стиль игры такой – постоянно быть нацеленным на ворота, из-за чего в стычках с защитниками то и дело случались повреждения. Я выходил на лёд и выполнял ту работу, которую от меня требовали, и немного больше. Наверное, черта характера такая – лезть туда, где жарко.
Хоккей за океаном – яркое шоу, когда подобный уровень будет возможен в России?
Я думаю, что первым делом нужно построить хорошие стадионы, которые будут соответствовать уровню того века, в котором мы сейчас живём. В России пока ещё много старых арен. И, естественно, нужно развивать больше детский, юношеский и молодёжный хоккей, чтобы воспитанники российских клубов играли в своих командах. Тогда мы сможем заполнить трибуны всех стадионов, потому что российские зрители устроены так, что болеют в первую очередь за тех, кого они знают чуть ли не с самого детства. Но это, подчеркну, моё личное мнение.
Значат ли Ваши слова, что иностранные игроки не нужны отечественным клубам?
Моё мнение такое: нужно или полностью «открывать» Континентальную хоккейную лигу и брать в российские команды самых лучших игроков мира, рядом с которыми будут расти новые российские таланты, или сокращать число команд в КХЛ. Это позволит не распылять игроков между большим числом клубов и повысит конкуренцию между доморощенными хоккеистами. Ну а в нынешних условиях не остаётся ничего другого, как ждать.
В развитие детского и юношеского хоккея сегодня в стране вкладываются большие средства, строится много крытых катков. К тому же в КХЛ из Северной Америки возвращаются звёзды.
Они не только повышают престиж нашей лиги, но и подтягивают до своего уровня молодёжь.
Большой размах сегодня приобрёл любительский хоккей, когда взрослые и состоявшиеся люди после работы гоняют шайбу, проводят турниры, как Вы к этому относитесь?
Это же здорово, что те люди, которые в молодости не смогли поиграть на профессиональном уровне, продолжают любить хоккей. И сегодня они выходят на лёд тех стадионов, на которых играют настоящие хоккеисты, выступающие в профессиональных лигах. Они хотят реализовать свою мечту о чемпионстве, пусть и в любительской Ночной хоккейной лиге, и у них это получается! Я наблюдаю, как из года в год любители существенно прибавляют в мастерстве. И нам, бывшим профессионалам, становится всё труднее и труднее играть против них на гала-матчах Ночной лиги в Сочи. Мне кажется, в мире нет такого аналога общенационального спортивного движения, зародившегося снизу и поддержанного сверху – руководством страны.
Это говорит о том, что в России любят хоккей на всех уровнях.
https://букмекеры.рф
