Гостем нашей традиционной рубрики «Нерабочее настроение» сегодня стал протоиерей Сергий Якимов – благочинный церквей Воскресенского округа, член ревизионной комиссии Московской епархии, настоятель Иерусалимского храма Воскресенска. Выпускник Коломенской духовной семинарии отец Сергий был рукоположенво священника 18 лет назад, участвовал в организации приходской жизни и строительстве Сергиевского храма в микрорайоне Лопатинский. Отец Сергий трудится неприметно, но не покладая рук. При этом и православные, и инославные люди, да и люди неверующие не могут не замечать – воскресенские храмы с каждым годом обустраиваются, становятся краше и наполняются народом – и не только людом старше среднего, но и молодым.
— Священство — это работа?
— В данном случае точнее будут слова: призвание и служение. Мне приходится сочетать несколько должностей: как настоятель храма я непосредственно организую и провожу богослужения, а как благочинный — исполняю функции администратора церковного округа. Поэтому в моей жизни есть место как служебным, так и рабочим моментам.
— Каким видите священника в современном мире?
-На мой взгляд, каждый человек выполняет в этом мире функцию, возложенную на него Небесами. И эта функция может быть первичнеедаже по отношению к священническому служению. Священническое служение — это ряд персональных обязанностей внутреннего духовного характера, и выполняемых внешне в силу сложившихся обряда и традиции.Примером внутренних обязанностей может быть нравственная ответственность за себя и за паству. В качестве внешних обязанностей можно указать профессиональное исполнение возложенных богослужебных послушаний или выполнение функции наставника веры внутри общины, — священник не имеет права высказывать персональное мнение по поводу богословских предметов, ведь он должен быть носителем и выразителем мнения православной Церкви. Конечно, в реальной жизни у священника рождаются свои мысли, появляется свой личный опыт веры… Мне кажется, что это персональное измерение часто играет решающее значение в жизни, и если человек следует своему призванию, то это будет яркий человек, яркий пастырь. И если при этом его мировоззрение согласуется с христианским вероучением и традиционным укладом, эффект может быть впечатляющим. На обратной стороне наперсного креста православного священника есть надпись из Священного Писания: «Образ буди верным словом, житием, любовию, духом, верою, чистотою». Думаю, дополнительные комментарии здесь не нужны.
— А что в вашей жизни определило выбор пути священника?
— Думаю, рука Божия меня вела, хотя,в частности, можно отметить и влияние окружавших меня людей. Когда я был совсем юным, эти авторитетные для меня люди своим поведением и мировоззрением оказали решающее влияние на мой выбор. В храм я попал лет в десять, но в памяти остались, конечно, впечатления более позднего времени. Что-то вроде философской рефлексии во мне действовало с детства. И хотя философом я не стал, но привычка подвергать окружающие явлениякритике и анализу во мне осталась. Хотелось всегда узнать Правду с большой буквы. Наверное, именно эта черта тоже была для меня определяющей. Ничего исключительного в своём раннем определении веры я не вижу — люди из религиозной среды всегда заявляют о том, что именно у их замкнутой группы ставится и разрешается вопрос об Истине. Тогда, как ребенок, я пытался в этом разобраться. Вопросы Истины для меня всегда были самыми главными. И я просыпался и просыпаюсь с этими вопросами. Вся жизнь моя проходит в этом поиске. В любом случае это было моё мощное убеждение, и ничто не могло меня остановить. Хотя тогда это было несколько наивно…
— В чем заключаются главные «профессиональные» качества священника?
— Естьклассический набор реплик на эту тему. Но мне прежде всего хочется назвать искренность. В священнике не должно быть лукавства. Никогда он не должен врать себе и людям. Второе – внимательность. Современный человек очень страдает невнимательностью: ему все время хочется заняться своими делами, убежать от людей. С этим нам приходится постоянно бороться.
— Происходит ли «выгорание»– ведь к вам непрерывной чередой идут люди – каждый несет свои горести и беды?
— Скажу так: все бывает. И священник бывает чрезвычайно усталым и занятым многими делами. Представьте, если «выгоревший» человек в миру может профессию поменять, то священник всю жизнь общается с одними и теми же прихожанами, в одних и тех же условиях совершает круг своих канонических обязанностей. Священнику нельзя допускать выгорание – это приводит к личной трагедии и соблазну окружающих его людей.
— Что спасает?
— Здесь все действенно:и личное волевое побуждение к духовным занятиям, и общение с людьми. Иногда на исповедь приходят быть может очень грешные люди, но приходят в скромном настроении духа, ничего для себя не требуют, а просто хотят жизнь свою наладить и изменить – вот тогда случается какой-то прорыв, и сам удивляешься, как человек грешный может быть таким прекрасным! В этот момент чувствуешь необычайное воодушевление, и мир вокруг преображается.
— Что считаете главным искушением человека в настоящее время?
— Безответственность. К сожалению, даже институт наказания в современном мире скорее имеет характер демонстрации силы политической системы. Он лишен нравственной основы. А потому все возрасты начинают себя в такой ситуации вести соответственно. Реакцией на это является желание избежать наказания, а не решить нравственную или бытовую проблему. Это беда нашего времени.
Еще: зачастую мы видим отсутствие терпения и трудолюбия у молодежи. Нет послушания – нет воли и ответственности за то, что ты сделал. Лень и неспособность на благое дело делают человека ни к чему непригодным. Ни специалист, ни ответственный работник, ни христианин из такого человека не получаются.
Пожалуй, более всего меня, как священника волнует, что вопросы Истины сегодня мало кого интересуют. Мы чаще всего полностью поглощены вопросами устройства своего земного бытия. А значит, свои поступки мы перестаём соизмерять с Вечностью. Это самая глубокая проблема. Её имеют и верующие люди. Мы можем наблюдать в человеке религиозное отношение к жизни, а при этомполное отсутствие духовности. Есть впечатление, что за последние годы в человеке атрофировался сам инструмент ощущения Вечного… И неактуальность этой темы, на самом деле, явление очень страшное. Современный человек разучился глубоко думать. Для большинства из нас все лежит на поверхности, все отодвигается на периферию сознания. А потому ничего существенного из таких отношений возникнуть не может. В общении мы привыкли игнорировать бесконечную персональную судьбу каждого другого человека… и его подлинное значение.
— Есть ли на кого опереться в своих трудах?
— Да. Есть люди, которые полны энергии и готовы бескорыстно помогать другим. Это священнослужители нашего района, активные прихожане. Динамично работает у нас молодёжное православное объединение «Ойкумена» — ребята в нём отдают все силы социальному служению. Есть и те, кому жизнь в Церкви помогает раскрыться с творческой стороны. Это, к примеру, народный хор, которым руководит Анастасия Бурова. За время своего существования хор численно и профессионально окреп. Участники коллектива помогают храмам благочиния, в которых не находится певчих для богослужения.
Не могу не упомянуть благотворительную попечительскую комиссию и работников фонда «Жизнь», оказывающего поддержку женщинам, попавшим в трудную жизненную ситуацию. Отдельные слова благодарности тем людям, которые не безразличны к нуждам храмов нашего округа.
— Какая духовная святыня Воскресенского края вам наиболее дорога?
— Наша общая святыня – Иерусалимская икона Божией матери. Её старинный образ находится в Иоанно-Златоустовском храме, есть он и в центральном храме Воскресенска, носящем имя иконы. Среди храмов трудно назвать тот, которому отдавалось бы исключительное предпочтение как святыне. Однако могу сказать, что исторически так случилось, что целая плеяда замечательных и уважаемых священников трудилась в одном из старейших храмов Воскресенска – Иоанна Златоуста, где я сам когда-то начинал священническую практику. Храм этот памятен для многих…
— Хватает ли в нашем районе храмов, какими видите перспективы храмового строительства?
— Порушенных святынь у нас много. Это памятники регионального и федерального значения. Они были разрушены государством в советское время. Сегодня бремя по восстановлению порушенных святынь легло на плечи рядовых священников. Это очень сложная задача. Некоторые из них:Покровский храм в бывшем селе Губино и Троицкий храм села Конобеево находятся на грани исчезновения. Это сердечная наша боль. Для того чтобы восстановить их — нужны десятки миллионов рублей. За год приходам нашего округа удается направить для реставрации порушенных святынь только около миллиона рублей благотворительной помощи.
На некоторых приходах процесс реставрации идет достаточно быстро. Так, храм в Петровском приближается к завершению ремонтно-восстановительных работ. Для восстановления этого храма – уникального памятника архитектуры 18 века только в прошедшем году было вложено более 30 миллионов рублей целевых пожертвований. В деревне Пласкинино историческую колокольню Димитрие-Солунского храма погоста Дорки полностью восстановилБлаготворительный фонд Московской епархии по восстановлению порушенных святынь.
Новые храмы такженужны району. Например, в микрорайоне Цемгигант. Этоодна из приоритетных задач на ближайшее время. Мы уже оформляем земельный участок под строительство храма.
— Как носитель православной традиции, вы видите какой-то особый путь России?
— Конечно. Хотя современные историки скептически замечают, что каждый народ ощущает свое исключительное призвание в этом мире. Этого не нужно бояться. Миссия есть и у каждого человека в отдельности. И православная Россия имеет такую миссию. Подтверждением тому является колоссальный интерес западной цивилизации к русской культуре и Православию. Их очень пристально изучают. В мире очень велик интерес к фигурам Федора Достоевского и Льва Толстого. На современную религиозную мысль запада в свое время оказали влияние не только они, но и целая плеяда русских мыслителей-эмигрантов начала XX столетия. Среди них –Вячеслав Иванов, Бердяев, Шестов и другие…
— Откуда ваше пристрастие к этому периоду русской культуры?
— Я действительно очень люблю этот период русской истории. Это связано с удивительным и не имеющим примера в истории взлётом русской культуры. Он был настолько поразительным, что не может не воодушевлять. Надо это знать, надо с этим соприкоснуться. Искренность этого взлёта потрясающая. Сегодня мы наблюдаем господство утилитарного подхода ко всему — очень ярко этому противостоит подходтворцоврусского «серебряного века», которые были погружены преимущественно в духовную атмосферу. Жизнь русских литераторов и философов той эпохи, оторванных от родной земли, представляется мне поучительной и удивительной. Особенно мне близка идея Николая Бердяева о спасении творчеством. Слова этого русского мыслителя, сказанные им в далёком 1909 году, могут стать завершающим девизом нашей беседы: «Человек призван быть творцом, соучастником в Божьем деле миротворения и мироустроения… Людям даны Богом разные дары и никто не имеет права зарывать их в землю… Только в Церкви может храниться и раскрываться образ человека и свобода человека, которые истребляются процессами, происходящими в мирe. В безбожной цивилизации будет погибать образ человека и свобода духа, будет иссякать творчество, начинается уже варваризация. Церковь еще раз должна будет спасти духовную культуру, духовную свободу человека».
Беседовал Олег Шилов
Фото из архива Воскресенского благочиния
